Драббл

[TalCrowd]

Написала сегодня драбблик по ДМК 3.
Пэйринг: Верджил/Данте

Данте не любил осень. Никогда. Еще в детстве осень означала начало занятий в школе и надоедливых учителей, непомерные домашние задания и рано вставать. В пору юношества осень прибавила еще одну проблему, причем серьезную: подол красного плаща постоянно пачкался в намешанной торопящимися на работу людьми грязью. К тому же холодало, и все время норовило кончиться пиво в холодильнике. Небо из синего становилось грязно-серым, а девушки вместо мини-юбок и коротких топиков натягивали на себя бесформенные свитера и джинсы. Жизнь умирала на глазах. И начиналось ужасное – на Данте нападала хандра. Вместо тог, чтобы мочить демонов, он валялся на диване и смотрел по телевизору все программы подряд: от концертов рок-звезд и боевиков до кулинарных передач и мыльных опер. Объяснялось это просто: видно, демоны тоже были не в восторге от хмурой осенней погоды и они все дружно прекращали набеги на город. Данте даже подумывал уж не заговор ли это все, чтобы вогнать его в депрессию? Но даже думать было лень.
Вот и сейчас, решив не напрягать излишне мозг, он включил погромче телевизор, где орал во всю луженую глотку очередной рок-король, и нехотя поднялся с дивана и направился в ванную. Теплый душ освежил и заставил поверить в светлое будущее. Данте протер рукой запотевшее зеркало и, облокотившись обеими руками на раковину, уставился на свое отражение.
Данте был оптимистом и, конечно, отсутствие на улицах города стройных женских ножек в мини-юбках его огорчало, но вогнать в депрессию не могло точно. Тогда должна была быть другая, более весомая причина, которая могла сотворить немыслимое – заставить Данте тосковать. И полудемон знал, что это за причина.
Все-таки осень крайне неприятное время года. Она умеет сделать больно. И делает это, вновь и вновь воскрешая в памяти события прошлого, которые сам Данте предпочел бы навсегда забыть. И неважно, что это произошло так давно, осенью воспоминания такие живые, что ты погружаешься в них, переживаешь их заново, но уже в тысячу раз больнее, потому что теперь ты точно знаешь конец истории и ничего, ничего не можешь изменить, лишь быть беспомощным и недвижным свидетелем трагедии, бездна которой унесла с собой часть твоей души.
Данте наклонил голову ближе к зеркалу и, поддавшись минутному импульсу, поднял руку и откинул мокрые волосы назад. Сердце забилось словно бешенное. Воспоминания хлынули обезумевшей волной.
Секунда, две, пять. И сердце пропускает удар, когда теплая рука зарывается в волосы и взлохмачивает их, а голос, снящийся по ночам, произносит:
- Тебе так не идет.
И тебя обнимают сзади за талию и крепко прижимают к себе, а белобрысая голова с зализанными назад волосами опускается тебе на плечо, и ты видишь в зеркале его внимательный, сосредоточенный взгляд.
Дожил... Галлюцинации у Данте впервые. Да еще такие материальные. Пахнущие дорогим одеколоном и сигаретами, к которым Верджил пристрастился в старших классах, и не бросил. Несмотря на недовольство отца и уговоры матери. И эти теплые, почти горячие руки, которые обнимали его. Кто решил, что Верджил холодный? Нет, он теплый, очень теплый.
- Не веришь? - И легкий поцелуй в щеку и ощущение горячих обветренных губ.
Данте резко обернулся в кольце сильных рук и посмотрел прямо в глаза Верджилу. Отвел взгляд, осмотрел брата целиком: весь в синем, горчичные высокие сапоги, такого же цвета перчатки, под жилеткой – рубашка. Темно-синий, почти черный плащ. Тоже сменил прикид? Но любимым цветам не изменил
- Можешь пощупать, я настоящий, если, конечно...
Продолжить он не смог: Данте впился ему в губы сумасшедшим яростным поцелуем, обнимая за плечи и выталкивая из ванны, оторвался и посмотрел в все такие же спокойные глаза, вцепившись в плечи, словно боясь, что Верджил сейчас сбежит. Верджил посмотрел на тяжело дышащего брата, повиснувшего на нем и впившегося ему в плечи, словно клещ, и рассмеялся.
- Думаешь, я вернулся к тебе, чтобы потом опять уйти?
- Ты вернулся? – Данте не верил своим ушам. Он ошарашенно глядел на брата, мгновенно растеряв весь свой пафос, крутость и приобретенные за годы душевного одиночества опытность и независимость.
Верджил всматривался в лицо брата, запоминая каждую черточку, ловя каждое движение и впитывая их, словно губка. Старший улыбнулся и притянул Данте к себе, прижимая и шепча на ухо.
- К тебе.
А дальше был долгий путь до спальни, раздевание Верджила, два тела, переплетенных на смятых простынях, низкий бархатный шепот:
- Твое тело еще помнит меня?
И хриплый ответ Данте:
- Только тебя...

****

Тонкий лучик света, настырно выглядывающий из-за шторы, прошелся по комнате, поласкав спящего парня и его любовника. Данте сидел на кровати в позе лотоса и смотрел на Верджила, который спал, положив одну руку под голову, а другую вытянул поперек подушки Данте. А сам Данте рассуждал, какая же любовь странная штука. Кто-то сказал: «Корни любви уходят глубиною в бездну Ада». Но ты со мной, значит, я смог выдернуть тебя из этой бездны. Ты вернулся ко мне. Во сне брат не хмурился и выглядел, словно ангелочек. Данте хмыкнул такому определению Верджила, лег рядом, устроив голову на плече брата, и еле слышно сказал:
- Я теперь тебя ни за что не отпущу.



СООБЩЕНИЕ. Я пока перехожу на драбблы. На серьезные фики времени нет. Но просто так я писать не хочу. Поэтому принимаю заказы. Какой хотите пэйринг, фразу, или место действия, или еще что-то, короче, обращайтесь.