Название: Jesu, Joy of a Man's Desiring
Автор: dieFiend
Переводчик: Wonderlost
Пейринг: Dante/Nero, Nero/Dante
Рейтинг: NC-17
Жанр: romance, POV Nero
От переводчика: ООС, флафф. Вы предупреждены.
читать дальшеИстинная отрада мужских желаний
Обратил бы он на меня внимание, едва я переехал к нему? Нет. Он бы просто не позволил мне быть слишком близко, он бы оттолкнул меня. Но мысли возникают сами собой, я будто чувствую язык у него во рту, пробую его…
Данте играет в бильярд с Триш, но проигрывает. Сегодня вечером на нём нет его привычного плаща, просто чёрная футболка и брюки. Его глаза скользят по спине Триш. Она склонилась над столом, готовясь сделать выпад, её корсет съезжает, а мне плевать. Меня интересует пристальный взор Данте. Он тщательно изучает её одним только взглядом, и я чувствую, что что-то внутри меня ломается. Моя демоническая рука напрягается. Яркая область становится горячей, как будто я рассержен или расстроен, сжимаю руку в кулак. Я могу видеть синюю вспышку света. Триш, кажется, тоже это заметила, она выпрямляется.
- Эй, милый, почему не спускаешься? – спрашивает она.
Приподнимаюсь с верхних ступенек и перемещаюсь вниз. Триш натирает кончик своего кия мягким мелом, в то время как Данте делает удар по шару, потом оборачивается и смотрит на меня.
- Привет, пацан. Хочешь поиграть?
Я улыбаюсь и киваю. Это всё, что я могу делать.
--
Мы возвращаемся с миссии, Данте весь в крови. Моя рука покоится на его талии, его рука – на моей шее, и чувство его тяжелого тела так близко к моему будоражит и одновременно умиротворяет. Я ощущаю его тепло, но в то же время не знаю, что делать и говорить, это так непривычно. Испытываю какие-то непонятные покалывания в желудке. Помогаю ему присесть на диван.
Он плюхается вниз, затем шипит, стягивая со своего изнеможенного тела плащ и рубашку. Я вижу длинную глубокую рану на мускулах, где его задел демон.
- С годами ты становишься медлительным, дедуля, - я обеспокоен.
Данте фыркает, и отправляется в ванну, чтобы промыть рану и взять бинты. Когда он возвращается и протягивает мне их, наши пальцы слегка соприкасаются. Мне кажется, или воздух потяжелел?
- Знаешь, меня бы не зацепили, если б не приходилось следить за твоей неуклюжей задницей, пацан, - он поворачивается боком, давая больше доступа.
- Хорошо, а то я уже собирался искать тебе тросточку, дедуля, - это наилучшее, что я смог придумать. Разматываю белую марлю, пристально смотря на его тело. Его шея выглядит так желанно, и всё, что я хочу делать – лизать и посасывать её. Глаза спускаются на его бока, где мускулы дрожат и сжимаются, и я думаю, мне придётся коснуться их, чтобы аккуратно забинтовать его, и далее через спину. Вынужденное прикосновение к его позвоночнику кажется довольно заманчивым…
- Ты там заснул, пацан?
Отрицательно трясу головой, пусть даже он не видит этого, и приступаю к перевязке. На руках выступает пот, сердцебиение учащается. Неуклюже перемещаю руку с бинтом, опоясывая его тело, щека едва не прижимается к нему, вдруг я понимаю, что не могу дышать. Совсем. Я не могу слышать ничего, лишь только оглушительные стуки собственного сердца. Вдыхаю запах его кожи и молюсь кому угодно, лишь бы он не заметил, продолжая свои манипуляции, одновременно различая ароматы пота, чего-то маслянистого, пороха… и ещё нечто терпкое, жёсткое и мужское. Я должен чуть сгибаться снова и снова, фиксируя бинт поверх раны, и всякий раз я понимаю, что нахожусь достаточно близко к его лицу и шее, стоит слегка приоткрыть губы и чуть высунуть язык, и я смогу попробовать его кожу на вкус. Чего я, разумеется, не делаю. Наверняка он даст мне хорошую затрещину за такое.
Откуда-то раздаётся его голос, и я вновь возвращаюсь в реальность:
- Что?
- Ты выполняешь свою работу паршиво. Я хочу знать, почему.
Я смотрю вниз и понимаю, что он прав. Затянуто недостаточно туго, бинт местами провис.
- Отвлёкся. Думал о чём-то другом. Прости.
И снова царит тишина, на этот раз я стараюсь забыть, что он воплощение секса. Перевязываю его правильно, он действительно ранен и я должен помочь. Когда я заканчиваю, немного отстраняюсь, похлопывая его по плечу. Помещаю фальшивую улыбку на своё лицо, это уже вошло в привычку, но у меня нет желания размышлять сейчас об этом.
- Готово, старикан.
Прежде чем я успеваю убрать руку с его плеча, которая там приютилась весьма и весьма неплохо, он удерживает её своей ладонью. Я холодею. Его рука скользит по моей, и я готов гарантировать, у меня случится удар. Или несколько. Чувствую тепло его кожи, он захватывает моё запястье. Мне не больно, но я знаю, что отпускать меня он не намерен.
- Неро.
- …что? – так, спокойствие, не реагирую, что сердце готово вырваться из груди. Вновь нацепив на себя вид самоуверенного подростка, я надеялся, что это сработает.
- …с тобой всё в порядке?
В порядке? Всё ли в порядке? Нет, совсем нет. Я взволнован.
- Я в норме.
- Ты уверен?
Вдруг уже его рука опускается на моё плечо, и он смотрит на меня, прямо в глаза, я чувствую смятение, моё лицо пылает. Чёрт, наверно легче просто уехать и вернуться в Фортуну и забыть, что я влюблён в него.
- Конечно, уверен. С какого такого мне говорить, что я в порядке, если это не так, - легкий непринужденный тон, и вот я уже сам не могу поверить, что сказал это настолько убедительно. Я заслуживаю Оскар. Моё лицо всё ещё горит.
Мы продолжаем смотреть друг на друга, и я понимаю, что он не купился. Совсем. Чёрт. Хотя я не думаю, что сильно удивлён, я немного не в себе, наверно это очевидно. Его лицо спокойное и серьезное, но его взгляд будто буравит меня насквозь. Я чувствую, как его рука покидает моё плечо, затем она зарывается в мои волосы, ероша их. Он улыбается.
- Хорошо. Рад слышать это. Спасибо, что перевязал меня.
Он подбирает с пола свои плащ и рубашку, и проходит мимо. Я весь пропах этим терпким мужским запахом.
- Спокойной ночи, - раздаётся со стороны лестницы.
Я ничего не отвечаю. Я просто не могу.
--
Канун Нового Года. Все пьяны. И я в том числе. Триш и Леди напоили меня. Сломанный граммофон издаёт какие-то истошные звуки вместо знаменитой новогодней мелодии, но это последняя вещь, которая меня волнует сейчас.
Данте танцует на бильярдном столе уже без рубашки. Его друзья протягивают ему деньги, рассчитывая на приватный танец. Он подыгрывает им, как будто это всё его заводит, и мне хочется запрыгнуть на стол, стянуть его и увести подальше. Но я не могу этого сделать. Данте натурал, и прямо сейчас одна из тех стриптизёрш из того ужасного бара, который он, чёрт бы его побрал, любит так сильно, присоединяется к нему, и он помогает ей подняться, протягивая руку, затем обнимает за талию, прижимая голову к её шее. Желаю просто переломить надвое стерву.
Делаю ещё глоток своего пива и понимаю, что оцепенел на мгновение. Некоторые, похоже, заметили это: я не весёлый, не танцую со всеми, а просто стою и смотрю. Я отворачиваюсь от бильярдного стола и направляюсь к импровизированному бару, на ходу допивая пиво большими глотками, запрокинув голову, и когда чувствую пену, со стуком ставлю пустую бутылку перед Леди, которая смешивает какие-то напитки. Кажется, она колеблется немного при взгляде на меня, но затем тормошит меня, смеясь. Я смотрю на свою бутылку. Люблю это пиво, хотя может и не так сильно, потому что перевожу свой требовательный взор на неё, ожидая виски. Я хочу чего-либо крепкого, хочу просто накачаться, чтобы забыть Данте, который позади меня, прижимается к той женщине и смеется, я просто хочу прекратить. Чувствовать это.
Леди что-то говорит мне.
- А?
- Ты в порядке?
Чувствую, что сломлен. Почему все спрашивают это у меня? Неужели кажется, что со мной что-то не так? Может это у меня на лбу написано?
- У меня всё прекрасно.
- Ты уверен?
Мне не так уж и хорошо. Вот почему я позволил этим маньячкам напоить меня до такого состояния? Скулы слегка подрагивают, мне душно. Чувство, как будто я скоро расплачусь, и случайно выдам себя с потрохами, а Леди и Триш услышат это, потом и Данте узнает, и…
Рядом со мной Триш. Её рука у моего лица, большой палец поглаживает по коже вокруг глаз и, кажется, утирает слёзы… Чёрт возьми, я всё-таки плачу.
- Неро… Скажи, что…
Вдруг кто-то тянет меня в сторону, загибая руку вокруг моей шеи. Я слышу чьи-то голоса, кажется кто-то ведёт обратный отсчет, но все звуки так далеко… Не могу ничего понять. Вижу прямо перед собой лицо Данте, он что-то кричит.
- С Новым Годом!
Я оцепенел. Его губы на моих губах. Они мокрые и теплые и… Боже, Данте целует меня. Чувствую тепло внизу живота, глаза сами собой закрываются, когда я ощущаю его язык на своей нижней губе. Все звуки стихли, время как будто остановилось. Меня чуть ли не в жар бросает. Однако момент не долго длится – повсюду вокруг раздается одобрительные посвистывания и кошачьи рыки, я понимаю, что это была шутка. Данте смеется вместе со всеми, значит, смеюсь и я. Мне весело, мне весело, улыбаюсь, улыбаюсь, не даю им понять… Облизываю губы, пробуя его. Чёрт, это так нечестно!
Данте потряхивает меня, что-то кричит, не вникая, просто говорю «ага». Минуя бар, иду наверх. Я слышу, как он что-то самодовольно заявляет толпе. Щёки снова горят, и вот теперь я отчетливо понимаю, что действительно плачу. Совсем не пытаюсь утереть теплые ручейки. Я даже не сдерживаю рыданий, настолько ощутима невыносимая боль в сердце, будто в него вонзили нож, и всё ещё прокручивают рукоять.
Заскочив в свою комнату, захлопываю дверь, пытаясь закрыть на задвижку, но из-за пелены слёз с первого раза не получается. Слышу чьи-то шаги, кто-то пытается войти.
- Неро?
- Уходи.
- Да что за бред! Что творится с тобой?
Это Леди. Сущий Ад.
- Неро. Пожалуйста. Открой дверь.
И Триш. Судорожно осматриваю комнату. Окно. Можно попробовать сбежать.
- Открой сейчас же, или мы выломаем дверь.
Да чтоб меня…
--
Март. Вокруг всё тает, я нахожусь недалеко от центра города, наблюдаю за речным половодьем. Погода ветреная, холоднее чем обычно, так что щёки зарделись и маленькие облачки пара срываются с губ во время дыхания. Небо кажется выше, чем обычно. Бросаю в воду осколки ледышек, упавших с крыш, дожидаясь Данте. Мы договорились встретиться здесь. Завтра день рождения Триш, и он предложил пройтись по магазинам, чтобы купить ей что-нибудь. Вместе.
- Хей, малыш. Готов?
Оборачиваюсь. Я даже не слышал, как он подошел, но он здесь. На нём тёмные свободные джинсы и толстовка на молнии, выглядит он отлично. Он улыбается, кожа вокруг глаз чуть морщинится, напоминая о его возрасте, но я не могу унять свой трепет, когда смотрю на него.
- Всегда готов, дедуля. Ты уверен, что тебе не будет холодно в этом, я не хочу, чтобы ты простудился потом.
Он недружелюбно отпихивает меня, и я смеюсь, спотыкаясь и, запутавшись в собственных ногах, падаю, но он в два шага оказывается рядом и подхватывает меня, хочет уже отвесить мне подзатыльник, но я перехватываю его руки. Обойдётся.
--
Вот мы с Данте вечером дома. Никого больше, только он и я. Триш и Леди всё чаще оставляют нас наедине с тех пор, как я им признался о своих чувствах к Данте. Они походят на моих сообщниц. Я очень ценю их поддержку, поскольку мне стало легче сохранять спокойствие когда мы все рядом. Они напряженно думают об этой ситуации, в то время как я смирился, что мы не можем быть с ним вместе. Мы шумные и оживленные вдвоём, но когда я один на миссии, или в душе, или в кровати, мне совсем не весело. И вообще, у меня бурная фантазия и я не могу сдерживать громких стонов, когда поддаюсь им. Слышимость тут неплохая, и мне порой становится стыдно вспоминая, как я вскрикивал порой, вдруг он слышал?.. Запихивание в рот полотенец и футболок довольно быстро приелось. Буквально.
Он заказал мою любимую пиццу и принес ящик пива.
- Что празднуем?
Он смеётся и ерошит мои волосы. Боже, я люблю, когда он так делает.
- А ты не знаешь? Ну же, пацан, ты меня убиваешь.
Да о чём же он? Он всё ещё стоит там, завораживающе улыбаясь, а я не могу понять, в чём дело.
- Год назад ты переехал в Devil May Cry, хах.
Он серьёзно? Значит, я люблю его уже два года. Я помню, как обещал себе в Фортуне, что если буду продолжать любить того мужчину в красном на протяжении целого года, то сам приду к нему. И я пришёл. Теперь мы здесь, ещё год спустя. Может, сегодня вечером я это сделаю. Может, наконец, решусь поцеловать его. По-настоящему, с языками, с моими пальцами в его волосах и на шее… Но я так не думаю.
Мы полностью устроились, собираясь смотреть кино. Трансформеры. Я присаживаюсь, он садится подозрительно близко ко мне. Я застываю. Неужели девушки рассказали ему? Что он собирается делать? Он тянется к пицце, которую я положил со своей стороны. Ох.
Начинаем просмотр, и он приводит меня в полное смятение, выключая свет. Теперь я смогу свободно пялиться на его тело, и он даже не заметит. Уф... Сегодня он в чёрной футболке и домашних брюках.
- Неплохая машина… Что за марка?
- Не знаю.
- Погоди… Глянь сзади. Видишь эмблему?
- Приятель, да это Бамблби, трансформер-шмель, он и так порядком крут, чтобы быть фирменным.
Данте улыбается и по-доброму толкает меня, я еда ли не валюсь на диван.
- Они используют машины, которые уже существуют, пацан, разве не ясно.
- ...что ж, раз так, сам назови марку, дедуля.
Он сгребает меня в охапку и мы начинаем шуточную борьбу на диване. Он смеётся, я смеюсь, но не волнуюсь. Мы боролись с ним и прежде, перед девушками, однако без них я испытываю искушение сделать нечто такое, о чём потом наверняка буду сожалеть. Моё лицо прижато к его животу, руки опоясывают талию. Отчётливо ощущаю тепло его кожи под моей щекой, быстро прикидываю, насколько это будет выглядеть натуральным, если я «случайно» коснусь её языком. Продолжая пинать друг друга, мы валимся на диван. Он глухо падает на спину, футболка чуть задралась, я всё ещё прислоняюсь щекой к оголенному животу. Я чувствую выпирающие тазовые косточки, и легкую выпуклость паха через ткань брюк. ЧЁРТ ВОЗЬМИ. Тяжело выдыхаю.
- Неплохой видок, старикан, - скатываюсь с него.
Он запускает в меня одну из пустых бутылок, я уворачиваюсь, и ускользаю в ванную, якобы мне нужно в туалет. Моя кровь практически бурлит, и проходит больше, чем несколько минут, прежде чем я немного успокаиваюсь. Нервно облизываю свои губы, и совершенно зря, они чуть солоноватые, поскольку они были нажаты против его кожи. Та-а-ак, снова началось…
Наконец прихожу в себя, так что я возвращаюсь и хлопаю Данте по голове, тот ворчит и вновь включает фильм, затем передает мне кусок пиццы и свежее пиво. Он открывает свою бутылку, с глухим звоном прислоняет её к стеклу моей, переводя взгляд на меня, произносит:
- Ещё раз с годовщиной. Спасибо, что был рядом, - его лицо озаряет широкая искренняя улыбка, свободной рукой он треплет мои волосы.
Моё хрупкое равновесие вновь нарушено.
Я хочу сделать что-нибудь. Почти уже решаюсь, но он просто отворачивается вновь к экрану, и мы завершаем просмотр после ещё нескольких комментариев и шлепков. Пиво закончилось, пицца съедена, и где-то там в темноте позади меня на спинке дивана устроилась рука Данте.
Что-то происходит. Чувство, как тогда, несколько месяцев назад, когда я осторожно вдыхал чужой запах, а мужчина рядом даже не догадывался об этом. Мне становится жарко, воротник душит, оттягиваю его. Чёрт.
Пора с этим кончать, я похлопываю его по животу.
- Вставай, старикан, пришло время ложиться в кроватку.
Я уже собираюсь подняться с дивана, но он меня останавливает, удерживая рукой за шею. Смутно знакомое ощущение. Как в тот раз, когда он был тяжело ранен и опирался на меня, а я помогал ему переместиться к дивану чтобы перевязать его, и на Новый Год, когда его тело повисло на мне и он лизал мои губы… А потом что-то случилось, и я обиделся. Воспоминания накрыли. Я свирепею, руки подрагивают, и у меня единственное желание – трясти его и кричать, чтобы убирался навсегда из моих мыслей, чтобы он понял, каково мне, что я горю, я хочу его, я люблю его больше, чем кто-либо думает… И спросить, почему он не может любить меня так же… Но я не могу. Замираю. Я сконфужен этим потоком яростных мыслей в своей голове.
Он пристально смотрит на мою демоническую руку, которая засияла, и он медленно отпускает меня, ладонь его сползает вниз по моему плечу. Я не могу смотреть ему в глаза. В воздухе повисло напряжение.
- Интересно получается…
Я прекрасно понимаю, к чему он. Не хочется мне это признавать, но он на самом деле наблюдательный тип. Намерен ли я рассказать ему? Нет. Ни за что. Не собираюсь ничего говорить ему прямо сейчас, хотя и понимаю, что это лишь вопрос времени, когда он вновь заведет этот разговор, пытаясь вытрясти из меня ответ. И я чертовски напуган.
- Да ничего такого, дедуль, она сама зажигается когда ей вздумается, управлять ей я не научился, - ложь. Я лгу ему.
Он, кажется, не верит, но я уверен, если продолжу убедительно нести эту околесицу, он купится. Мой голос неестественно высок и сипловат, я сглатываю несколько раз, чтобы избавиться от сухости во рту, но это не помогает. К счастью, в комнате темно, но Данте всё ещё внимательно смотрит на меня, я чувствую себя неуверенно, и уже хочется просто рассказать ему…
- На самом деле, ничего такого, о чём бы ты мог беспокоиться… - ЛОЖЬ! ЛОЖЬ! ЛОЖЬ! ЛОЖЬ!
- Ты беспокоишь меня. Любая твоя проблема волнует меня, ведь я забочусь о тебе. Перестань придуриваться, расскажи, что случилось.
Мой разум отказывается воспринимать это. Данте? Заботится? Обо мне? Слегка кружится голова, едва стою на нетвердых ногах и говорю дрожащим голосом:
- Я скажу тебе позже.
Стремительно поднимаюсь по ступенькам, забегаю к себе, запираю дверь, и бросаюсь в постель, пытаясь усмирить своё дыхание. Так… Естественно, он заботится обо мне! Мы друзья! Друзья обычно поддерживают друг друга подобным образом.
С трудом подавляю волнение. От противоположной стены неотчетливо раздаётся храп Данте. И когда он успел подняться? Друзья, друзья, друзья, мы навсегда ими останемся… Ничего большего Данте не надо. А мне ничего не остаётся, кроме как принять действительность.
Ложусь спать как всегда – прижавшись к прохладной стене, за которой его комната, и представляя его лицо.
--
Мы находимся на очередной миссии, далеко от дома, где-то на краю света, а прямо сейчас я крадусь с нашими мечами в комнату, которая была забронирована для нас с Данте в отеле. Но его не хотели впускать с оружием, а в итоге вообще дали комнату с одной двуспальной кроватью. Проклятье.
Прислоняю к стене Красную Королеву и Мятежник. Синяя Роза помещается на небольшой облезший столик рядом с Чёрным и Белым. Сейчас что-то около трёх ночи.
Данте позади меня, раздевается. Я могу слышать шорох его одежды и шутку по поводу совместного сна на одной кровати:
- Извини, но я предупреждаю, во сне обычно перетягиваю одеяло на себя.
Негромко рычу, мысленно вспоминая девушек, которые наверняка ему всё-таки растрепали. Снимая плащ, произношу:
- Не беспокойся обо мне, побеспокойся лучше о себе. Я тебе сразу врежу.
Он стонет, а я смеюсь, оборачиваясь, неожиданно становясь свидетелем того, как он чуть склоняется над кроватью, откидывая одеяло, чтобы забраться под него. Он в одних трусах. Сексуально. Это очень сексуально. Завороженно прохожусь взглядом по его попке, ногам, а когда понимаю, насколько глупо сейчас выгляжу, одергиваюсь. Решаю, что футболку снимать не буду, и следую за ним в постель.
Стук собственного сердца слишком отчетлив, надеюсь, Данте его не слышит. Он полудемон и… кто знает. Гаснет свет, мы укладываемся удобнее, но спустя час я всё ещё не могу уснуть. Лежу на боку, наблюдая за его дыханием. Ничего не могу поделать с собой. По крайней мере, я точно уверен, что он крепко спит.
Предыдущий час я провёл на краю кровати, теперь же перемещаюсь ближе к тёплому телу. Это не совсем новые ощущения. Был случай в прошлом, я прокрался в комнату Данте ещё до того, как он заснул, а затем, когда он спал, касался его и целовал. Нет, ничего особенного, просто чмокнул раз или два в шею и поводил пальцами по его руке, но сейчас всё иначе. Я так близко. Начинаю возбуждаться, кровь льнёт к паху, но не собираюсь думать об этом сейчас. Я слишком занят.
Я прямо позади него, сохраняю спокойствие. Немного странно, какой-то год назад я краснел и страшно волновался, но не сейчас. Провожу рукой вдоль его спины и обратно. Немного приблизившись, целую его шею, но слишком скоро просто начинаю вылизывать её, наслаждаясь солоноватостью его кожи. Хочу прижаться ближе, но не знаю, могу ли. Моя рука встречает его тазовую кость, сама тянется к его паху, и я уже отбрасываю все здравые мысли, и пододвигаюсь как можно ближе, вжимаясь членом в его ягодицы, сквозь поцелуи раздаётся мой стон.
Это отрезвляет меня, и, с усилием воли, отодвигаюсь прочь. Я немного испуган тем, как легко потерял контроль. Однако, моя горячая плоть пульсирует, и всё, что я хочу сейчас – ощутить губы Данте на себе, его язык на своей коже. Ну так и что мне теперь делать? Разбудить его и попросить сделать себе минет? Бред. Конечно же, я не стану этого делать. Перемещаюсь в ванную, где и кончаю, представляя, как объезжаю его.
--
Леди и Триш удивляются, как я уживаюсь с ним под одной крышей, в то время как он не может быть моим. Я сказал им, что чувствую пустоту, но стараюсь абстрагироваться от этого. Когда я нахожу его спящим на диване, всё, о чём я могу думать – какой он красивый, как я хочу его, но это невозможно. Его улыбка учащает моё сердцебиение, а когда он ерошит мои волосы я испытываю неземные ощущения, но эти мгновения так коротки… Не смог сдержать улыбку, когда признался им, что провоцирую иногда наши мелкие драки, делаю это чтобы он меня касался. Рассказал, что специально поддаюсь ему иной раз и продуваю пари, поскольку он почти всегда загадывает, чтобы я приготовил ему завтрак, ведь ему нравится, как я делаю тосты, а когда он, прикрыв глаза от удовольствия, старательно жует, я смотрю на его лицо. Затем он с мягким стоном говорит, что было вкусно. С этими тайными чувствами можно жить, но всякий раз, когда я замечаю, что он пришел от какой-то женщины, моё сердце тревожно сжимается, я запираюсь в ванной и плачу, позволяя шуму воды поглотить мои переживания.
- Так почему ты всё ещё рядом с ним? Зачем изводишь себя? – спрашивает меня Леди.
Смотрю на неё с непониманием. Разве это не очевидно?
- Я люблю его. Я никогда не смогу оставить его.
--
Мы на тренировке. Я веду себя совершенно безрассудно, и это довольно опасно – отвлекшись, не замечаю, как он оказывается совсем близко. Отражая его атаки, не успеваю заметить быстрое перемещение, и вот уже в следующее мгновение его меч настигает меня.
- Какого хрена, о чём ты, мать твою, думаешь?! – он кричит на меня. Мы срочно возвращаемся в агентство, где он делает мне перевязку. Регенерируюсь я куда медленнее, чем Данте, но я думаю, это не проблема. От потери крови немного кружится голова, рана серьёзная, но я в порядке. Это ничто по сравнению с хотя бы одной секундой моей жизни, когда бы я знал, что Данте смертельно ранен.
- Заткнись… дедуля… От тебя слишком много шума.
Но он продолжает меня отчитывать, возникает желание пнуть его, чтобы замолчал. Он пихает мне в рот какую-то неизвестную жидкость, я отпиваю, не задумываясь о её назначении. На вкус как масло и ежевика.
- Что это?
- Что?! Что за «это»?
Он отвлекается от перевязки, и моё сердце ухает. В его глазах блестят слёзы. Посмеиваясь, прикасаюсь к его лицу:
- О, не плачь здесь, Данте, что девушки подумают?
Он откидывает мою руку, возобновляя свою работу, затягивая бинты туже, чем необходимо. Неприятные ощущения, но его поведение забавляет меня.
Я вновь задаю вопрос о происхождении жидкости, которую пью, на что он бормочет что-то о заживляющем зелье. Я удивляюсь, почему оно с маслянистым вкусом.
- Так, всё, пацан, кончай трепать языком.
Осторожно приподнимаюсь, натягиваю свою одежду, возвращаясь к разговору:
- Да что ты.
- Чёрт возьми, ты постоянно рассеян и не собран, ты понимаешь, что это угроза для жизни? Ты знаешь, о чём я.
Я вздыхаю. Что есть… то есть. Шесть месяцев назад я был близок к признанию, когда мы смотрели Трансформеров, ели пиццу и пили пиво, отмечая годовщину моего пребывания в Devil May Cry. Себя я утешаю мыслями, что уже созрел наконец для того, чтобы выложить ему всё, но когда этот момент приближается так близко, когда его неминуемость столь очевидна… Я чувствую нехорошие ощущения, указывающие на мою нервность. В растерянности смотрю по сторонам, в надежде увидеть девушек.
- Я отправил их домой.
О-ох, отлично, мой друг. Просто отлично.
- Данте… Я уже говорил, что не могу контролировать свечение руки.
- Это чушь. Ты думаешь, я слепой? – его глаза мерцают. – Я вижу этот твой задумчивый взгляд иногда.
Я уже говорил это раньше. Данте наблюдательный тип. Мой ум усердно пытается выдать хоть что-нибудь для ответа, но всё тщетно.
- Ты не скучаешь по родному дому. А ведь у тебя есть возможность приезжать туда так часто, как хочешь. И причина не в Кирие, я вижу, как вы относитесь друг к другу.
Кирие. Моя любимая сестрёнка. Мы так близки, и она знает всё о Данте. Помню тот случай, когда она угрожала рассказать всё ему, набирая номер агентства, а я сорвался на крик:
- Кирие, без шуток, не надо! Не! Надо! Отдай мне телефон!
Она так и не позвонила ему, но ей нравилось меня дразнить.
- Неро, ты сталкиваешься с опасными демонами, способными легко размозжить твою дурную голову, и ты боишься простого телефонного звонка?
Рука Данте на моём плече вырывает меня из моих мыслей, и он снова спрашивает, что со мной.
- Ничего.
- Ничего?
- Ничего.
- Это чушь.
- Вовсе нет.
- Ты нагло врёшь мне в лицо.
- Нет.
- Неро!
- Данте?
Теперь он трясёт меня за футболку.
- Идиот, ты чуть не умер сегодня!
Ну да. Так и есть. А кто сейчас трясёт меня? Это больно, если честно.
Данте не останавливается. Я чувствую его взгляд на себе, но я смотрю вниз, а он говорит что-то о том, что не сможет помочь пока не знает, в чём дело. Почему я не могу сказать ему? Почему я, чёрт возьми, не могу сказать ему?
- Почему ты, чёрт возьми, не можешь сказать мне?!
Свечение руки вновь пробуждается, это меня морально добивает. Мои чувства к нему – вовсе не обязательная информация для его ума, поскольку между нами ничего не может быть… ничего, чего бы я хотел во всяком случае. Как-то давно Триш спрашивала у меня, является ли моё влечение к нему чистой физиологией. Этот вопрос показался мне глупым. Если б так и было, то я просто хотел, чтобы он меня трахал, и я трахал его. Но я этого не сказал. Я сказал, что я люблю его, потому что так и есть. И это не его заботы.
- Не твоё собачье дело!
Рука ярко горит, я пытаюсь оттолкнуть его, но он превосходит меня по силе, наваливается своим весом, не давая шансов уйти. Дёргаю его за плащ, пытаясь отпихнуть, дыхание сбилось.
- Это моё дело! Ты мой друг, придурок, и твоё благополучие – моё дело, чтоб тебя…
Он припирает меня к стене, это не больно, но слёзы появляются сами собой. Снова Новый Год, снова нож в сердце… Друг, друг, друг, я навсегда им и останусь. Мой захват ослабевает, руки безвольно опускаются. К чёрту. К чёрту мою жизнь. Я сломлен.
Он прекращает трясти меня и кричать. Чувствую его пальцы у себя на подбородке, он приподнимает моё лицо. Не хочу смотреть на него, но смотрю. Смотрю в глаза и уже не в силах отвести взгляда. Его взор испепеляет, могу представить то жалкое зрелище, которое он видит сейчас. Чувствую себя просто паршиво, сердце не унимается. Невольно издаю всхлип, тут же одергивая себя. Трудно контролировать себя сейчас, как же меня это всё достало…
- Неро… Пожалуйста…
Отрицательно трясу головой. Он пытается приобнять меня, но я не позволяю ему. Я не могу ему позволить.
Но у него свои планы. Меня бьёт мелкая дрожь, я пытаюсь успокоиться, он поглаживает мои волосы. Одна его рука огибает мою талию, вторая склоняет мою голову к его плечу. Он удерживает меня, и это так замечательно, но вместе с тем ранит, и я даже не знаю, чего хочу – улыбнуться или вскрикнуть.
Он продолжает меня поглаживать, и вот каким-то чудом я перестаю трястись. Некоторое время он всё ещё прижимает меня к себе, но когда отстраняется чтобы утереть следы от мокрых дорожек на моём лице, я огорчаюсь из-за убытка тепла. Он выглядит таким милым прямо сейчас, приподнятые брови и складочки на лбу, а я чувствую себя самым несчастным в мире. Может, так и есть.
- Ты в порядке?
Отрицательно трясу головой. Нет. Действительно нет. Я на пороге того, чтобы сказать ему нечто, что разрушит всё, что есть у нас сейчас, и это меня пугает.
- Ты собираешься рассказать мне?
Снова отрицательное мотание, и вновь я расстроен, а он расстроен из-за этого, и вот мы опять кричим друг на друга:
- Это что, так трудно?!
- Не собираюсь я тебе ничего говорить, потому что не хочу! Дай уйти…
- Да что за детский сад! Ты говорил, что расскажешь!
- Я и сказал – это не твоего ума дело!
Сжимаем в кулаках одежду друг друга, и я невероятно жажду удобного момента, чтобы вырваться и ничего ему не сказать. Как же надоело уходить от ответа, он прав… Меня выводит, что он прав в моменты, когда трясёт меня, орёт, утверждая при этом, что это его дело.
- Я не собираюсь играть с тобой, пацан! Скажи мне!
- Нет!
- Да почему нет?!
- Я не хочу потерять тебя!
О-ох… Вот этого точно говорить не стоило. Внимание, леди и джентльмены! Встречаем начало конца! Он ослабляет хватку и смотрит на меня с непониманием. Он спутан.
- Потерять меня?.. С чего бы тебе меня терять? Что это значит?
- …дерьмо, - я повесил голову.
- Неро?
Он так близко, я могу чуть податься вперед и прислонить лоб к его плечу, что я и делаю. Позволяю себе это, потому что собираюсь наконец рассказать, что схожу по нему с ума, и возможно это будет последний раз, когда я чувствую его тепло. Хочу обнять его, чтобы сохранить в своей памяти эти мгновения, это чувство. Сейчас всё закончится.
- Слушай, пацан… Если ты не можешь рассказать мне, может ты покажешь это?
Я застываю. Что-то вселяется в мой разум, я собираюсь с духом и отпускаю свои руки, позволяя им делать, что они хотят. Они огибают его тело, оно твёрдое и мощное, и это так пленит. Это похоже на сон, так неправдоподобно и желанно, и я знаю, что это последний раз, когда он захочет находиться в пределе километра от меня. Чувствую, как пальцы длани теребят его волос.
С трудом перевожу взгляд на него. Он выглядит немного неопределенным, но не сердитым. Он хочет увидеть, что я сделаю следом. Что же…
Сердце бешено колотится, я краснею, и я знаю, что Данте видит это, но не одёргивает мою руку, которая медленно перемещается по его шее, лаская. Большим пальцем поглаживаю его по щеке, а дланью привлекаю его лицо ближе, наши носы чуть соприкасаются.
Я чувствую себя на удивление спокойно, но это нездоровое чувство, такое железное спокойствие бывает перед крушением. Боже, это на самом деле происходит?
Мои глаза закрываются, я подаюсь вперед, и накрываю его губы своими. Его губы тёплые и сухие, ощущать их так приятно. И вдруг я чувствую себя лучше. Сердце унялось. Приятное тепло разливается по телу, я расслабляюсь. Хочу пойти дальше, но не знаю, могу ли.
Немного отстраняюсь, затем снова целую его, чушь шире приоткрывая рот, усиливаю нажим. Он не отвечает, но я и не ждал этого от него. Может он тоже думает, что видит сон.
Такое хорошее, тёплое и правильное чувство. Хочу проникнуть глубже, попробовать его, но я знаю, что он меня оттолкнёт. Отстраняюсь, вновь смотря на него. Его взгляд пристальный, одурманенный. Я не думаю, что он тоже закрывал глаза.
Я всё ещё удерживаю его лицо обеими руками, наши носы касаются, и я произношу:
- Теперь ты понял? Или мне сделать это снова?
Он молчит, мои руки слабеют и падают, задевая его торс прежде, чем опуститься. В душу закрадывается холод и безысходность. Теперь мне нужно уйти. Это блаженное тепло исчезло, и я уже не чувствую себя. Данте не говорит ничего, так что я ухожу. Странное чувство, как будто я не я, и наблюдаю за всем этим со стороны. Подхожу к дивану, подбираю свой плащ. Направляюсь к двери, открываю её и покидаю агентство. Кажется, он позвал меня, но я не оборачиваюсь. Как я могу?
Я бродил под дождем, по крайней мере, полчаса. Как символично, снова потоки воды, на этот раз небесной, будто стремятся потопить печаль моего разбитого сердца. Я не намереваюсь идти куда-либо, просто шагаю в полной прострации и мокну, как ненормальный. Мне всё ещё ужасно плохо. Не знаю, сколько времени прошло, но внезапно я нахожу себя на пороге дома Триш.
Я просто стою здесь, непонятно как долго, решая, что делать, как вдруг дверь открывается, и я вижу Триш. Должно быть, она заметила меня из окна, и сквозь мрак раздается её уставший голос:
- Неро? Это ты?
Я всё ещё в оцепенении. Могу сейчас сказать что-нибудь из разряда «привет» или «да, это я», но не могу. Как будто онемел. Чувствую неприятный жар. Над плечом Триш показывается лицо Леди. Возможно, я разбудил их.
- Боже мой, малыш, да ты весь промок! Что ты делаешь? Ты в порядке?
Задыхаюсь, снова плачу. Кружится голова. Я не могу поверить. Почему? Почему я сделал это?!
- …нет…
Иногда женщины меня пугают. Всегда твёрдо уверены, что разбираются в моих делах лучше, чем я сам, умудряясь постоянно находиться в курсе всех событий. И то, что происходит сейчас, не исключение. Я подхожу к ним, прикрывая ладонью лицо, и этого достаточно, чтобы они поняли, что произошло. Я чувствую руку Триш на моём плече, Леди говорит что-то успокаивающее. Они впускают меня, делают кофе и предлагают девчачий халат в качестве сухой одежды. Облачаюсь в этот халатик, он явно мне коротковат. Хах, если бы раньше у меня возникали сомнения, гей ли я, то сейчас можно их, пожалуй, скомкать и выбросить.
Мы обсудили всё. Я рассказал им, что я делал, что он сделал, и что я собираюсь делать теперь. Я возвращаюсь в Фортуну. Я всё разрушил.
- Да не разрушил ты ничего. Он просто был потрясён, тебе нужно пойти и поговорить с ним, - сказала Леди.
- Ты преувеличиваешь, - произносит Триш. Она передаёт мне ведёрко с мороженым и фокусируется на кино. Дневник Бриджит Джонс. Я был прав, они спали до этого, а сейчас меня тоже клонит в сон. Начинаю нервно набивать себя мороженым.
- Вовсе нет.
- Именно преувеличиваешь.
И всё-таки я благодарен им за поддержку.
Я находился там вероятно около часа, как вдруг раздался телефонный звонок. Уже два утра. Кто бы это мог быть?
- Триш? Триш! Слушай…
- Данте, ты на часы смотрел? Два утра, что тебе нужно?
Смотрю на неё с мольбой в глазах, однако она, похоже, не собирается скрывать, что я тут. Но это лишь только расстроит его.
- Я… я ищу Неро.
- Почему?
- Что?
Она вздыхает.
- Я говорю «почему». Почему ты ищёшь его?
- Он… что ж, он не в офисе.
- И?
Леди пытается побороть смех, а я всё ещё чувствую себя несчастным. Триш хорошо удаётся надувать Данте, и обычно это всё чертовски забавно, но сейчас я даже не улыбаюсь. Во рту пересохло, один только его голос причиняет боль.
- Ну-у…
- Он взрослый мальчик, и вполне способен позаботиться о себе. Это не первый раз, когда он не ночует дома, Данте, я не понимаю, почему ты ведёшь себя как папочка.
- Я не веду себя как… папочка, чёрт, я…
- О, так значит, он тебя волнует в другом смысле?
Я цепенею.
- Что ты несёшь? – тихо шиплю. Она машет рукой, останавливая меня. Данте ничего не сказал, из динамика раздавалось лишь только его дыхание. Поражаюсь, почему он не может ничего ответить ей на это, зачем тянет. Я пытаюсь подавить это чувство, но где-то внутри начала медленно зарождаться надежда.
Триш же продолжает вести свою игру:
- Может, ты хочешь, чтобы он приготовил тебе завтрак поутру?
Это, кажется, пробуждает его, и он почти рычит в ответ:
- Боже, женщина, или говори, что поможешь мне искать его, или нет, у меня нет времени, чтобы выслушивать твою болтовню, это понятно?
Триш улыбается нам, а Леди ободряюще похлопывает меня по плечу.
- Не беспокойся о малыше, Данте, он здесь с нами.
- А?
- Что непонятного? Я говорю – он с нами, всё нормально. И знаешь, он прав, ты в самом деле дедуля.
Леди снова давится беззвучным смехом.
- Он… там?
- Да, Данте, он здесь, - она закатывает глаза и вздыхает, как будто разговаривает с самым главным идиотом на свете. – Я уже трижды это повторяла.
Он не произносит ничего, но в этом безмолвии сквозят беспокойство и неловкость. О-ох, мы сделали его, хе-хе.
Триш подносит к губам палец, призывая меня к тишине.
- Что-нибудь хочешь ему передать?
- …где он?
- Спит. Сказал, что у него немного кружится голова. Не переживай, мы снова перевязали его, он в порядке. Ему просто нужен отдых.
- …ох.
Да что, чёрт возьми, происходит? Почему он не ответил ничего о том, в каком смысле я его волную?
- Ничего не хочешь передать ему, Данте?
Он молчит. Всё ещё слышен шум дождя за окном.
- Да… конечно. Передай ему… что я ищу его. И что я хочу, чтобы он пришёл домой… Мне нужно поговорить с ним, – Триш широко улыбается, победоносно смотря на меня. Я просто не могу в это поверить. Он хочет поговорить? Он всё ещё может думать обо мне? Абсолютно уверен, что сейчас у меня нелепая улыбка на лице.
- Домой? В Фортуну?
Наслаждаюсь колебанием Данте. Любое его слово Триш может выставить против него, и он знает это, так что он тщательно подбирает слова.
- Теперь нет.
--
Заваливаюсь на диван Триш, вспоминая губы Данте, его тело, которое я так двусмысленно ласкал. Дыхание тяжелеет. Я видел прежде его без рубашки, но ощущение прикосновений к этой молочной коже не сравнятся с этим. Его губы были такими тёплыми. Я хотел зайти немного дальше, попробовать его, но боялся, он сразу отпихнёт меня, едва мой язык окажется у него во рту. И теперь я сожалею об этом, может, стоило попробовать. Интересно, на что это похоже? Когда его грубые руки обнимают меня… Я представляю себе ощущение их на своей коже, торсе, талии. С мыслями о том, как Данте ласкает мои соски, я тянусь своей человеческой рукой себе в боксеры.
Чувствую укол совести, не следовало бы этим заниматься прямо тут, но я уже не в силах себя остановить. Обхватываю свой горячий член, вздыхая поглаживаю его, облизнув свои пальцы, потираю головку, и скоро мои бёдра тоже приходят в движение, с усилием отрываюсь чтобы кончить в ванной, чтобы не забрызгать тут всё.
--
Я не возвращаюсь уже третий день. Итак, он не злится. Я был воодушевлен тем, что он колебался при разговоре, так что у меня есть некая доля надежды, но с другой стороны это может и не значить ничего, возможно, он всё также относится ко мне как к другу, не больше. Это всё ещё гнетёт, но, по крайней мере, я рад, что он не желает вмазать мне при встрече.
Или всё-таки желает?
Может он просто… изо всех сил старается не злится. В любом случае, могу лишь гадать. Я размышляю над этим по дороге назад.
Триш и Леди выставили меня с применением грубой силы. Сначала они нагрузили меня покупками, и когда я подошёл к двери, они обе шлёпнули меня по заднице, и довольно сильно, я потерял дыхание на пять секунд.
- Какого хрена сейчас происходит?
Они же затолкнули меня внутрь и сказали, что если я в течение двадцати минут не приду к нему сам, они сообщат ему, что я жду его здесь. Вот такие у меня замечательные друзья.
- Удачи! – кричали они мне вслед. Ничего не оставалось, кроме как идти к нему. И вот я на пороге агентства. А поскольку не случилось ни пожара, ни наводнения, ничего не оттягивает неизбежный разговор. На пороге показывается Данте, в своей любимой красной коже. Я вдруг понимаю, насколько соскучился по нему.
- Неро.
- Хей, Данте, - голос гораздо более уверенный, чем чувствую себя на самом деле. Так, я само спокойствие. Надеюсь, если удастся сыграть свою роль до конца, не будет так бросаться в глаза, как я хочу провалиться сквозь землю прямо сейчас.
Кажется, он немного нервничает, и это хорошо и плохо одновременно. Я не один такой, но в то же время, он более зрел, почему же он выглядит таким странным.
Он задумчиво чешет шею.
- Слышал, ты останавливался у девушки несколько дней назад.
Я киваю:
- Да, это так… - хотелось добавить какую-нибудь вескую причину моего пребывания там, но я не стал врать.
- Ты хотел поговорить со мной?
Кажется, он немного сомневается, прежде чем утвердительно ответить, затем поворачивается и проходит внутрь, я следом. Он направляется к мини-бару, чтобы достать пива, и я думаю это совсем не плохая идея, оно не помешает. Направляюсь к дивану, чтобы присесть, но его голос останавливает меня:
- Может, пройдём наверх?
Замираю. Наверх. Наверх? Там нет ни дивана, ни стола, вообще никакой нейтральной обстановки для беседы, лишь обычные спальни с комодами и кроватями. Я запутан.
- Да… да, конечно.
Подхожу к нему, чувствую напряжение и, стараясь не смотреть на него, забираю пиво. Он направляется к ступенькам, я следую за ним. Пялюсь на его попку, размышляя о том, насколько это всё странно, что мы стараемся вести себя так, будто ничего не произошло. Даже не знаю, что и подумать.
Достигаем коридора, проходим мою дверь, он подходит к собственной комнате. Моё дыхание учащается. Чувствую себя куда более неуверенно, чем прежде.
Он поворачивает свою голову ко мне, и выглядит он непроницаемым.
- Ты собираешься проходить?
Его взгляд вновь гипнотизирует меня, без сомнений у него это получается отлично, я готов делать всё, что он хочет. Не могу пошевелить челюстью, так что просто киваю головой.
Проходим. Он гостеприимным жестом указывает на кровать, я неверяще смотрю на него. Он серьёзно? Очевидно, да, поскольку он уже присел и ожидающе смотрит на меня, а мои ноги, кажется, вмиг отяжелели, я неуверенно подхожу и сажусь рядом. Он выглядит так, будто хочет хохотнуть, но он всё ещё молчит.
- Так… - начинаю. Не лучшее начало, но хоть что-то.
- Так.
- Ты хотел поговорить?
- Почему ты поцеловал меня?
Ох, прямиком к делу, как я вижу. Я обещал себе, девушкам, Кирие, что приму это твёрдо и спокойно. Оправдать ожидание. Необходимо оправдать ожидание. Теперь нужно иметь дело с результатами своих действий. Причина и следствие. Как же я ненавижу свою жизнь прямо сейчас.
- Хм-м… может я был голоден.
Это не то, что он ждал, но он хотел ответа, и он его получил, всё на этом.
- Не говори ерунды.
- Губы пересохли. Нужно было их увлажнить.
- Неро, кончай дурить, - он так сильно сжал свою бутылку, что стекло, кажется, вот-вот лопнет. Делаю глоток своего пива и облизываю губы. Испытываю неприятные чувства, однако думаю, у меня всё ещё есть шанс.
- Да я серьёзно.
Что-то он не выглядит счастливым. Усмехается и смотрит на свой шкаф, а я думаю, что могу недооценивать его, кто знает, что творится у него внутри прямо сейчас. Внезапно он швыряет свою бутылку на пол, та разбивается.
- Да что ты ведешь себя как отморозок? Я могу быть таким же.
Быстро ставлю вниз своё пиво, поскольку он стремительно перемещается ко мне, я думаю, сейчас начнётся драка. Ставлю блок, поскольку он всегда наносит первый удар, и я готов к этому. Вместо того, он медленно берет мои запястья и разводит их в стороны. Что он делает?
Он не отпускает меня, снижаясь сверху, располагаясь на моих бёдрах.
- Приятель, вот какого…
Не могу закончить. Рукой поглаживая меня по скулам, он восседает на мне, вот чёрт. Его глаза совершенно спокойны, это полная противоположность моего состояния. Кажется, голова сейчас разорвется. Он склоняется, и трётся своим носом о мой.
- Почему ты поцеловал меня?
Я, кажется, уже ничего не понимаю. Что-то подсказывает, что он просто играет со мной. Я могу ощущать его дыхание на своих губах. Мне становится не по себе.
- Неро, - он выдыхает мне в лицо, так близко, что случайно может коснуться губами. – Почему ты поцеловал меня?
Почему же я поцеловал его? Что это было? Или лучше так – почему я не целую его прямо сейчас? Проходит, кажется, вечность, ощущаю тепло, что от него передается. Что-то нужно делать. Понимаю, что руки мои теперь свободны и отпихиваю его, принимая на сей раз главенствующую позицию.
- Эй!
Я усмехаюсь:
- Данте, Данте, Данте, разве ты не знаешь, что не хорошо искушать молодых людей, заманивая их в свою спальню, да и предварительно напоив? - чувствую себя чуть более уверенно. Это неплохо. – А я думал, ты скромный парень.
Мужчина не любит, когда с ним играют, и это наиболее очевидно сейчас. Мои руки удерживают его запястья, но я прекрасно понимаю, что это вопрос времени, когда он освободится.
Он перестаёт вырываться, и смотрит серьёзно на меня. Отвечаю ему тем же.
- Ты захотел узнать, что не так, и я показал тебе.
Он не говорит ничего, просто облизывает свои губы, я моргаю. Спустя мгновение он слегка улыбнулся, как будто придумал что-то умное.
- Боюсь, для меня это было не столь очевидным. Может, ты покажешь мне снова? Нужно устранить неопределённость.
Щёки загораются. Он посмеивается, а моя длань от волнения снова вспыхивает. Он видит это, и прежде чем я могу что-либо сделать, рывком скидывает нас на пол.
- Спокойствие, пацан.
- Дай мне подняться, ты, ублюдок!
- Не раньше, чем ты уточнишь, что имел в виду, когда целовал меня.
- Ты глухой?
- Вовсе не обязательно грубить. Я просто должен знать.
- Зачем?! Пошёл ты…
Мы дерёмся на полу, перекатываясь. Моя незажившая рана болезненно отзывается. Стону и хватаюсь за живот, он останавливается. Затем начинает стаскивать с меня рубашку.
- Какого хрена ты творишь? – пытаюсь отпихнуть его, но безрезультатно. Проклятье. Добирается до моей кожи, я начинаю дрожать, а он осторожно поглаживает её, успокаивая.
- Эй… - сглатываю. – Эй, перестань, сейчас же, - конечно же я не хочу, чтобы он останавливался. Это так приятно. Хочу почувствовать его ещё ближе, ещё интимнее, но прямо сейчас он просто склонился надо мной.
- Какие-то проблемы? – он смотрит на меня, а я тихонько посмеиваюсь. Что за нелепая позиция! Моя рубашка распахнута и сбилась, он нависает надо мной, лаская. Нечто изумительное.
Отрицательно трясу головой. Перевожу взор на его лицо – взглядом шарит по моему телу. Властно проводит пальцами по дорожке волос ниже пупка. Боже, что же он делает?
Я не спрашиваю, потому что отвлекаюсь. Он запускает пальцы под ткань брюк, а другая его рука скользит по шее, к лицу, большой палец проходится по губам. Я тихо вздыхаю, хочу приоткрыть рот, посасывать его.
- Может, мне стоит задать вопрос иначе, - произносит он. Его рука перемещается, затем пальцы теребят мои волосы. Я закрываю свои глаза и выдыхаю. Кажется, я понимаю, какой вопрос сейчас прозвучит, и я не хочу смотреть на него в этот момент.
- Неро…
- Хм…
- Ты влюблён в меня?
Кажется, что-то внутри рушится.
- …да.
Я наконец открываю глаза когда слышу шуршание одежды. Вижу, он наклоняется ко мне, вновь проводя пальцами по губам. Становится душно.
- Что ты делаешь?
- Просто показываю тебе, что чувствую я, - он улыбается. Затем подаётся вперед, целует мой лоб, потом губы. Я отвечаю ему.
- Кто-то тут покраснел, пацан.
- Иди в жопу, дедуля.
- М-м-м, позже, позже.
Я смеюсь, а он подтягивает меня к себе, потом подталкивает к кровати, и мне всё ещё трудно поверить в происходящее.
--
Мы официально вместе вот уже восемь месяцев, и это просто изумительно. Данте рассказал, что у него возникло ко мне влечение в какой-то момент, но он даже предположить не мог, что я гей, более того, я постоянно называл его дедулей, и на его взгляд, для меня бы подошёл партнёр помладше. Когда он сказал мне это, я не сразу поверил.
Поначалу был один вопрос. Рассматривая личность Данте, я полагал, что в плане нашего секса он будет абсолютным активом. Я хотел, чтобы он был сверху, да, но я не хотел, чтобы он относился ко мне как к подстилке. Я не чувствовал, что подхожу под стереотип, когда пассивный партнёр нуждается в крепком мужском плече, энергичном активе, который бы заботился о нём. Это не про нас. Так что я был немного удивлён, что для Данте это не стало проблемой.
Сейчас где-то два часа ночи, мы отдыхаем в постели. Секс сегодня вечером был изумительным, как, впрочем, и всегда. Он сверху, лицом к лицу, тихо целуя меня, и это так сладко. Его толчки медленные и ритмичные, но жёсткие, я люблю, когда он немного грубый. Я знаю, сегодня я стонал громче, чем обычно, не мне всё равно, он тоже полностью отдался страсти.
А после он был удивительно нежным, аккуратно обтирая нас обоих полотенцем. Довольно долго он целовал мою шею и посасывал ушко, как будто специально стараясь вновь завести. Затем, улыбнувшись, притянул меня к себе, а мне уже мало его мерного дыхания на своей коже.
В начале наших отношений были некоторые странности. Мы всё ещё частенько боролись и спорили, он продолжал называть меня пацаном, а я его дедулей. Я запомнил один момент. Как-то раз у меня был скверный денёк, потому что кое-кто самый умный не переставая навязывал своё мнение, поясняя, что я всё не так делаю в бою. Это вывело меня из равновесия, вернувшись домой я был порядком зол. И вот подходит он – Его Величество Данте, протягивая мне плитку шоколада.
- … это что ещё? – сухо спросил у него.
Он казался немного неопределённым.
- …это шоколад.
- С чего ты решил, что я хочу шоколада?
Тогда он был похож на школьника, который отвечает на оценку, и знает, что у него в голове неправильный ответ, но не может хоть немного подумать ещё.
- …тебе станет лучше?
Конечно же, я оскорбился этим. Женщины обычно едят шоколад, когда обижены, а мужчины в такие моменты крушат всё, что под рукой. Это был намёк на то, что я недостаточно мужественен? Зря он это сделал, хоть и не хотел подшучивать. Однако этой ночью он получил сполна – я связал его в постели, измазал в растопленном шоколаде, и дразнил его до тех пор, пока он не стал просить, чтобы я взял его. Это было моим триумфом, я ликовал.
А дальше всё начало улучшаться. Это вошло в привычку – я заставлял его ревновать меня когда мы были в баре. Там я был мил и обходителен с парнями, которых мы встречали, а Данте, вместо того чтобы просто подумать, что я пытаюсь подружиться, сразу заявлял свои права на меня, лапая мой зад и глубоко целуя, затем уводил меня домой, где у нас был жаркий чувственный секс, как будто он хотел дать понять, что я потеряю, если уйду от него. Он называет меня маленьким засранцем, потом непослушным мальчиком, затем продолжает поучать меня. Это забавляет.
Мы стали особенно близки, когда полностью раскрылись друг другу. Данте рассказал мне о своём прошлом, о брате, матери, отце, о своём детстве. Я тоже сообщил ему моменты из своего прошлого, которых никому ещё не говорил. Рассказал о Кирие, о пробуждении демонической руки, о том, почему я плохо сплю по ночам и могу внезапно подскочить. В такие ночи Данте успокаивает меня, укладывая к себе на грудь и нашептывая что-то, его спокойный бархатный голос меня убаюкивает. Он понимает, каково мне. Я никогда не был настолько близок к кому-либо, и это ошеломляет.
Он не только относится ко мне с пониманием, но и в мелочах проявляет внимание. Подвозит мои любимые макароны из одного итальянского ресторанчика, когда знает, что я поздно вернусь домой. А сегодня он нахально соблазнил меня. Когда я пришёл домой и отведал пиццы, которую он вероятно себе и заготовил, я увидел его в одних кожаных брюках, и это было возбуждающе. Он привёл меня наверх, раздел, мы направились в душ, после чего он отнёс меня в спальню, и, игриво скинув с себя полотенце, присоединился ко мне, и вскоре я уже трепетал под ним. Да… это было что-то.
Он был мягок, нежен и отзывчив ко мне. У нас часто бывает грубый быстрый секс, после чего он идёт в душ, а потом мы ложимся спать, но сегодня он делал это медленно и чувственно, затем бережно вытер меня.
- Не можешь заснуть?
Я не удивлён, что он бодрствует. Он – полудемон, и невероятно восприимчив ко всему вокруг него, и ко мне, разумеется.
- Нет.
- Не из-за меня, надеюсь?
- Нет.
- Хорошо, - он подтягивается чуть ближе, прислоняясь к моей шее. Я беру его руку, подношу ко рту, целую пальцы.
- Я разбудил тебя?
- Ага. Почти могу слышать, как ты думаешь, пацан.
Слегка покусываю его пальцы, он весело смеется.
- О чём ты так долго думаешь?
Он целует мою шею, перемещая руку по плечу.
- Просто… Я не… - врать не хочется. – Я думал о нас.
Чувствую, как рука его выскальзывает из моего зажима, и отправляется вниз по телу, задерживаясь на животе, поглаживая.
- О чём-то конкретном?
- Сегодня ты кажешься другим.
Он прекращает свои движения, и я волнуюсь, что сказал что-то не так.
- Это плохо?
- Нет! Вовсе нет, - пододвигаюсь ближе к нему. – Мне просто интересна причина.
Он склоняется, чтобы целовать и лизать мою грудь. Своей рукой охватываю его лицо, мягко толкая палец в рот. Он сосёт его, и я задыхаюсь прежде, чем начинаю оглаживать его твёрдый сосок.
- Что ж… - он сообщает на выдохе. – Чувства со временем меняются.
Хотите, расскажу одну тайну о Данте? Он довольно чувствителен, когда сонный. Я знаю это наверняка, поскольку в моменты, когда он смертельно устал, а я возбуждён, я всё-таки получаю своё. Может, это и глупо, но вот такая у него есть слабость.
Приподнимаюсь, облизывая сосок. Раздаётся мягкий стон.
- Хорошо, ты был таким мягким и внимательным, в тебе стал проявляться сентиментализм?
Он задыхается и выталкивает меня на себя, я располагаюсь на его обнажённом теле. Он улыбается и играет с моими волосами. Я продолжаю:
- А что насчёт твоего сегодняшнего совращения – сначала кожаные брюки, потом душ и неспешный секс. Это тоже нехарактерно для тебя.
- Но тебе же понравилось? – он улыбается шире.
- Ещё как.
Склоняюсь и целую его, чувствуя, как его пальцы поглаживают ложбинку меж ягодиц, но не проникают внутрь, дразня.
Не хочу больше ждать, да и он готов, так что откидываю его руку прочь, и, приподнимаясь, скольжу вниз на него.
- Боже, Неро, ты слыхал о перерывах? – что за нелепость? Мне двадцать, и я хочу секса, сейчас. Кроме того, прошло уже несколько часов с прошлого раза, так что это вполне можно засчитать за перерыв.
Это не сильно больно, в частности потому, что у нас не так давно был секс. Он такой горячий и твёрдый, я чувствую заполненность, практически мурлычу. Хочу, чтобы это было быстрым и жёстким, и начинаю потихоньку качаться на нём. Слышу его вздох, чувствую его руки на своих бёдрах, потом на плечах, он привстает ко мне, затем толкает на кровать. Он всё ещё улыбается, когда выходит из меня.
- Эй… мы ещё не закончили.
Он хрипло смеется. По спине бегут мурашки от этих звуков. Я готов, я хочу почувствовать его в себе. Мне всё равно, кто что подумает, но даже в боли есть своя прелесть.
Раздвигаю ноги шире, облизывая губы. Любит же он меня изводить, а ведь я же уже дал понять, что не могу терпеть. Стону и извиваюсь, выгибая спину, а он, наконец, загибает мои ноги вокруг его талии.
- М-м-м… Хочешь грубо, детка?
Он отрицательно мотает головой:
- Да нет…
Я немного разочарован. Делаю обиженное лицо:
- Но ты уже давно не брал меня жёстко.
- Да что ты несёшь, на прошлой неделе я так тебя оттрахал, что ты даже ходить нормально не мог. Помнишь, как ты потом ворчал на меня?
Улыбаюсь:
- Слишком давно, слишком! Ну давай же… Покажи мне отличную скорость.
- Не в твоей жизни, ты ненормальный.
Он склоняется, и входит в меня, не прерывая зрительного контакта. Что-то не так. Он любит смотреть, как он это делает когда сверху, или целует меня во время проникновения, закрывая глаза. Это происходит впервые, поэтому я немного нервничаю. Хочу сомкнуть глаза, но мне интересно, что он будет делать дальше.
Когда он начинает двигаться, всё ещё смотрит на меня. Он чуть выходит и снова подаётся вперёд, не отводя взгляда, и мне становится ещё жарче, чем прежде. Дыхание моё прерывистое, а он чуть улыбается, будто хочет сказать что-то. Зарываясь одной рукой в мои волосы, второй он удерживает моё плечо, и, сгибаясь, встречает мои губы. Он целует меня медленно, не прекращая неторопливо толкаться, и это совершенно невероятные ощущения. Он неровно выдыхает мне в рот. Закрываю свои глаза, полностью отдаваясь переполняющим меня чувствам, но он нежно треплет меня по щеке, заставляя вновь смотреть на него.
Он всё ещё пристально изучает меня, я уже не сдерживаю стонов, и он вторит мне глухим рычанием.
- …ох… Неро?
- …м-м-м…
- …малыш?
- Что?
Он улыбается, спуская голову ниже, чтобы покрывать мою шею мокрыми поцелуями.
- …можешь ты сказать… м-м-м… что ты чувствуешь ко мне?
- …а?
Он замедляется, но продолжает трудные толчки, и я почти полностью игнорирую вопрос, когда до меня, наконец, не доходит его смысл.
- Что… что ты… имеешь в виду? – кажется, понимаю, о чём он, но надеюсь, я не прав. С чего бы ему интересоваться об этом? Внимательно смотрю на него, поскольку не знаю, что теперь думать.
Он выглядит сконфуженным.
- Почему ты спрашиваешь это?
- Может, я просто… хочу услышать это.
- …хочешь услышать? И кто сейчас женщина?
Он усмехается и легонько бьёт меня. Я улыбаюсь. Он смотрит вниз, а я дланью привлекаю его к своей груди. Чувствую себя немного нервно.
- …я люблю тебя, Данте.
С протяжным выдохом он приподнимается, находит мои губы и неистово целует их.
- И я тебя, Неро.
Моё сердце бьётся в бешеном ритме. Что же, как оказалось, в моей жизни есть место для счастья.
Название: Jesu, Joy of a Man's Desiring
Автор: dieFiend
Переводчик: Wonderlost
Пейринг: Dante/Nero, Nero/Dante
Рейтинг: NC-17
Жанр: romance, POV Nero
От переводчика: ООС, флафф. Вы предупреждены.
читать дальше
Автор: dieFiend
Переводчик: Wonderlost
Пейринг: Dante/Nero, Nero/Dante
Рейтинг: NC-17
Жанр: romance, POV Nero
От переводчика: ООС, флафф. Вы предупреждены.
читать дальше