[21st century]

Название: Зеленые камни.
Автор: 21st century
Фандом: Devil may Cry с намеками кросса с Shadow of the Colossus.
Размер: Мини.
Пейринг/Персонажи: Данте, Вергилий.
Жанр: AU, мистика, кроссовер.
Рейтинг: R.
Краткое содержание: AU, Данте принимает сторону Вергилия до событий третьей части. Они рушат отцовские печати, чтобы возвести Темен-ни-Гру.
От автора: Небольшая зарисовка, написанная в подарок брату. Она появилась легко и спонтанно, будто сама слетела с пальцев на лист. Возможно, она звучит странно и сбивается ритм, но, надеюсь, я смог передать нужный вид.
Предупреждения: AU, кроссовер.


- Мы все еще в Мексике? Где желтый? Оранжевый? Где сомбреро и острая кухня?
- Молчи.
Он смотрит в серое небо. Пушистые комья выстилают тенью бархатный ворс, давят грозою на воздух и дышать в нем почти тяжело – ветер легкий и шелково-гладкий, - льется в горло, летит, как платок. Вдох может дать захлебнуться.
Прохлада моет лицо.
Раскрывается пятнами деревня Паленке. Он узнает остов из тяжелой кости, пушок зеленого мха и ветвистые жилы. В глазницах дверей глубоко и темно.
- Здесь точно пусто?
Данте ежится – ему неуютно, губы сходятся тонко и разрезаются в острый излом. Вергилий сводит два пальца в зеркало руны: подножие храма расцветает светло, как блюдце монеты в течение солнца. В бледном луче нет нужного знака.
Это – не то.
- Верджил… - Голос Данте шепотом ветра. Белый волос летит и струится - мягкий и зыбкий, - облепляет лицо. Он направляет взгляд брата кивком подбородка: на ступенях свитый в комья туман – стройный и строгий, - укрывает хрупкие плечи витым облачком. Вергилий щурит глаза, держа шаг на месте.
- Дети? – Само срывается с уст.
В зеркале глаз плывет отражение: на лесенке храма сидят близнецы. Они босиком и путаю пальцы; ухая, хлопают камни по голой груди.
- Мы. – Кто-то роняет.
Одна из фигур подается вперед, и стекает к подножию вниз, как ручейная дымка. Вторая догоняет ее, чтобы взяться за руку. У обоих пустое лицо, пятном, как размытое: его нельзя разглядеть. Профиль немного ясней, чем анфас – он мог бы его разгадать по губам и по скулам, щекам и глазам.
Они наступают носочком в траву, и - брат неровно вздыхает, - бормочут шершаво: страницы смеются.
Вергилий бросает знак им под ноги и отрывает метку берканой.
Он чертит пальцами что-то, будто прядет.
- Здесь. – Говорит.
Облака тяжелеют и словно сыплются вниз.
Храм съедает детей: они исчезают; ломаются кости ступеней и стен – его хребет прогибается, - высокий стан, выпивая, тянет земля, и черный рот раскрывается: их просит внутрь пустота. Сотни ступеней простерты к ногам языком.
Тьма будто сгустилась; вбирает их и жует. Они успевают заметить как ленточкой света из мрака бегут близнецы. Они летят и кружатся, сливаясь тесно - в одно, - разбиваются брызгом о стены и крадут у зала тепло. Смех далекий и близкий – глухой звон монеты где-то там, далеко; искорки белого жгутся и тухнут больным огоньком.
- Бесит! – Скалится младший в голубой полумрак. Черный рот пускает их в серую глотку в зелено-серых оспинах-мазках и с сильным запахом цвели.
Вергилий выводит одними губами: «молчи». Плиты подвижны под ним, хотя близнец ступает мягко и гладко; он задевает их только носком. Капли влаги похожи на звезды, разводы желтого - на облака рюш низкого неба; вдох со вкусом реки почти доводит горло до кашля. Данте хочет скорее уйти: все, что здесь – неприятно.
Брат едва не тянет его.
В другом зале снова призраки-дети. Босые ноги опустились в бассейн в зелено-желтой кайме тропической нити. В квадрате воды еще больше темно: гладь пряма и спокойна, но холодом липкая, будто спиртом умылась щека.
Вергилий рушит зеркало пальцем - хрип Данте гонит прочь тишину, - демону нужно подняться, увидеть, как – в подреберье, - держит рану рука.
Точка укола размером с подушечку пальца.
- Интересно.
- Иди к черту. – Огрызается брат, и вода в бассейне темнеет.
Она становится спелой и красной, наполнившись вся, до верха, и спрятав внутрь отражение – теперь гладь пуста. Они могут подняться наружу.
***
Спиралью воронки летят облака. Покров травы такой же упругий и мягкий, словно ковер, когда-то, в маминой комнате. По нему нужно ходить босяком: зарываясь носочком в пушистые нитки и приминать, наступая, пяточкой ворс.
Лазурно-зеленый истощает прохладу – ветер наполнил Паленке рекой и, кажется, все движется сонно - сухие ветви протянуты в дреме, качаясь, танцуют деревья, а небо слилось у края с землей.
Вергилий опускает на бок брата ладонь.
Горизонт расцветает горошком песка; все приходит в движение: блоки камня, – оживши, - строят скелет из плит, холмов и рытвин. Лепят грудь и бока стены Храма, клепают кожу пучочки травы в росинке из грязи. Тяжелые блоки высоко поднимаются ему вместо ног, деревьями сходятся, и он грузно встает, возвышаясь: близнецы - там, что внизу, - словно крохи. По опустелому полю летает призрачный смех.
- Имя. – Колосс басисто ухает громом. Низкий голос едва различим.
- Назови свое имя. – Демон ответствует не менее ровно.
Бог из песка, тумана и камня опускает янтарные кольца под ноги, не мигает, но не может его разглядеть.
- Мое имя Гордыня. Верни мне его.
- Я нарекаю тебя этим именем.
Данте кажется, что печать разбивает почву под ним.
Льется, звеня, высокий аккорд. Сплетаются вместе две кисти: не призраков, их, и воздух, будто немного теплеет.
Но мир людей, они знают, никогда не простит.

@темы: Dante, Vergil, fanfik